Уровень жестокости казахстанских родителей уже сегодня стал чем-то обычным. Громкие заголовки в СМИ, ужасающие подробности издевательств над собственными детьми, обсуждение в социальных сетях — все это лишь часть проблемы, о которой принято говорить лишь шепотом.
IaNews.kz решил выяснить, что толкает родителей на жестокое обращение с детьми, поговорить о самых резонансных случаях с психологом и дать несколько практических советов, как разделять воспитание и насилие.
Вместе с основателем движения «НеМолчи.kz» Диной Смаиловой мы поговорили о случаях, которые не так широко обсуждались в республиканской прессе. Чтобы понять, где начинается грань между жестокостью и воспитанием, Дина рассказала о нескольких случаях жестокого обращения с детьми. О двух наиболее шокирующих речь пойдет ниже. Держите детей подальше от монитора, дальше будет контент сугубо «21+», мы вас предупредили.
«За нашу практику мы пережили четыре чудовищные ситуации по отношению к детям, которые просто в голове не укладываются. Жестокость матерей, отчимов. Того, что они делали с детьми, а также с безразличием людей, которым было важнее самосохранение, чем здоровье ребенка», — рассказала Дина Смаилова.
Что страшнее: быть садистом или закрывать глаза на происходящее?
Астана. У нас была девочка, Алия, которая пришла к нам в возрасте 24 лет, рассказав о том, что с ней делали на протяжении всего детства. Мы с ней вели большую работу из-за того, что она получила глубокую психологическую травму. Она переживала насилие, начиная с пятилетнего возраста. Её очень жестоко избивал отчим, он был садистом. Все это делалось ради того, чтобы сломить ребенка и склонить его к сексуальным связям. В течение двух лет он сильно избивал и унижал ее на глазах у матери. Я долгое время защищала мать, так как она была жертвой сексуального и бытового насилия. Эта травма действительно сильно искажает сознание и не дает заступиться за своего ребенка. В социуме нельзя допускать травмирования детей, потому что в дальнейшем это сказывается не просто на одной ячейке, а на обществе в целом.
Девочку подвергали пыткам: она должна была стоять в немыслимой позе в углу всю ночь. Например, он ставил табуретку, переворачивал ее и заставлял держаться только на ножках перевернутой табуретки. Если она падала, он ее избивал. Или он ставил ее в углу прихожей на стул и она должна была простоять всю ночь. Ребенок пятилетний, естественно, не выдерживал и падал, тогда он ее избивал. Все это делалось для того, чтобы, когда ей исполнилось семь лет, склонять ее к сексуальным ласкам. В обмен на то, что он не будет ее бить, она должна делать все, что он попросит. И со временем все это просто переросло в систематическое сексуальное насилие. И продолжалось оно семь лет. История вскрылась, когда девочка решила покончить с собой и рассказала об этом подруге.
Они жили в однокомнатной квартире, где мама на кухне по ночам шила. Она также родила этому мужчине еще двоих детей. По рассказам мамы, она так уставала, что ничего не видела и не слышала. Как только девочка приходила со школы, он ее склонял к сексу, показывал ей порнофильмы с участием детей. Таким образом он постепенно ее приучал. У них не было вагинального секса, это были ласки, он приучил ее к оральному сексу. К 14 годам он сказал, что к этому возрасту она подарит ему свою девственность. Вот это ее так сильно напугало, что она решила покончить с собой. В результате у девочки появилась сильная психологическая травма. Позже мама все-таки подала заявление на отчима, его посадили на 11 лет.
Почему так сложно доказать факт жестокости над ребенком?
Алматы. По этому случаю до сих пор ведется уголовное дело. Девочка девяти лет подверглась сексуальному насилию со стороны дяди. Когда об этом узнала мать, она стала относиться к девочке очень плохо. Живут они огромной семьей: дедушка с бабушкой, сестра с мужем, еще младший брат, и все — в одном доме. И вдруг они все начали ее истреблять. Кто-то ее избивал, дедушка также стал склонять девочку к сексуальным ласкам. Заставлял ее раздеваться до гола, как мы поняли, он просто укладывал ее и онанировал. Он лежал сзади и периодически издавал какие-то крики, рассказывала девочка. Он не разрешал ей вставать, трогал во всех местах. Если она не разрешала ему это делать, то дедушка закрывал ее в погребе, держал в темноте, не кормил ее. Он был дома целыми днями.
Потом было нападение со стороны младшего брата матери. То есть, когда люди поняли, что она уже не девственница, что ее изнасиловал один из их родственников, значит, — можно всем пользоваться этой девочкой. Мама начала ее бить. Била по голове, у нее были страшные гематомы. В общем, травмы головы были зафиксированы, и она сбежала к бабушке со стороны отца. Отец на тот момент уже умер. И только в возрасте 14 лет она решилась рассказать, что ее насиловали. Самое ужасное, что рассказала эта девочка, в том, что мама ставила ей уколы и куда-то ее возила, у нее отключалась память. Это продолжалось около трех недель. И что там с ней делали какие-то дяденьки, мы не знаем. Подозревали продажу в сексуальное рабство. Но к делу отнеслись халатно, началась волокита, нам пришлось поднимать шум, писали об этом деле, ничего абсолютно не произошло. Нам в ДВД сказали лишь, что рассказ девочки – косвенные улики. Да, доказали лишь, что девочка не девственница. Была экспертиза психолога, которые доказал, что девочка не фантазировала. Закон ужесточили по педофилии, но теперь по косвенным уликам им страшно посадить человека. Три года длится следствие. Ребенка замучили допросами, экспертизами. Призывали к негласным следственным действиям. Но они недоступны адвокатам и доступны только следователю.
Безразличное общество или как поменять сознание
Дина призналась, что подобные истории уже изрядно «насытили» аудиторию. Даже если откровения детей и подростков появляются на страницах соцсетей, в большинстве случаев они остаются без внимания, ведь людям важен источник информации или личность, которая ее доносит. В «НеМолчи.kz» старались сменить гражданскую позицию. Семинары, лекции, работа с целевой аудиторией. Однако наибольший эффект в надзоре над детьми оказывает личная заинтересованность, например, директоров школ.
«Сейчас присутствует некое безразличие в обществе. Люди уже пресытились темой. Но, например, если о проблеме напишу я, меня услышат, начнут СМИ тиражировать. Но если это напишет какая-нибудь девочка из Капчагая, ее просто не услышат. Это плохо. Существует гражданский сектор, который является проводником между народом и госструктурой, и мы хоть какую-то помощь можем оказать людям. На таких лекциях мы были в школе на лекции в обычной школе Акмолинской области. Директор школы, которой явно было небезразлично, она собрала всю школу, там 800 с чем-то детей. И пошла по всем семьям сама и выявила 41 неблагополучную семью. Проверила состав семьи, уровень доходов, как живут, условия. Семьи, где есть агрессия. И она взяла этих детей под свою опеку. Она растила из них лидеров. Они вели проекты, концерты, передачи. Вырастила детей со свободой самовыражения, активной гражданской позицией. Она не дала этих детей в обиду родственникам. Это наиболее дешевый и правильный пример. Они почувствовали, что кому-то нужны. Меры надо принимать на местах, а не там, где мы проводим круглые столы. Мы можем их сколько угодно проводить, спускать рекомендации и новые правила, но этого делать никто не будет. Необходимо иметь личное сознание, убеждения», — комментирует ситуацию в обществе Дина Смаилова.
Как оказалось, изменить нынешнюю гражданскую позицию можно. В качестве положительного примера Дина привела Сербию, где изначально придерживаются политики против применения силы и агрессии. В чем это выражается? В сербских школах дети-инвалиды не являются поводом для создания отдельных школ или обучения на дому. Все дети ходят наравне со всеми в одно и тоже учебное заведение. Другими словами, особенных детей там не изолируют, а социализируют, что, конечно же, является двумя принципиально разными подходами. Во всех образовательных учреждениях там висят плакаты о том, что агрессия – это плохо, и почему сербы не приемлют ее. Ни педагог, ни родитель не имеют права повышать голос, потому что это — один из признаков проявления агрессии.
«Мы, когда проводим лекции, задаем ребенку вопрос: тебе страшно с этим взрослым? Если он отвечает, что да, тогда взрослый проявлял агрессию в его отношении. Ребенку это понятно. Также в Сербии. Если они замечают, что ребенок стал агрессивным, негативно реагирует на своих сверстников, лезет в драку, они моментально принимают меры с этим ребенком. Если это повторяется, они вызывают родителей и один из них, хочет он того или нет, обязан находиться в школе с ребенком в течение месяца. Это воспитательная работа. Ребенка никто не наказывает и не упрекает, его спасают от агрессии вместе с родителями. Когда эти дети вырастают, то они агрессивную форму взаимоотношения не воспринимают», — рассказала основатель общественного движения.
По ее мнению, в Казахстане, напротив, ситуация складывается обратным образом: нормой поведения считается крик педагога на ребенка или перепалка среди сверстников. Ребенка при этом не слушают и считают, что он врет, когда речь заходит про бытовое или сексуальное насилие. Дина напомнила, что бывшая уполномоченная по правам человека Загипа Балиева также продвигала идею, что даже легкий шлепок — это плохо.
«Сейчас уже дети сами насилует детей. Этому даже никто не удивляется. В Карасайском районе 13 августа поступило заявление, что 13-летний ребенок изнасиловал 8-летнего. У нас кондукторы кидаются на людей, соседи молчат, когда избивают женщин или детей. Это норма. Чужая семья – мы туда не полезем. В любом другом обществе – это преступление. Правоохранительные органы у нас не слышат детей, говорят, что они выдумывают и проверяют их – нормальные они или нет. В любом другом обществе ребенка изолировали бы от родителей и не отдали бы маме, которая его потом может изувечить. Если сомневаться в словах детей, то к кому им идти? В школе не верят, что отец может бить или насиловать ребенка. Нам нужно перевоспитать детей. Менять программу, и тогда появится совсем другая статистика», — сделала вывод Дина.
Что же делать?
Как видите, зачастую один из родителей становится (по воле или нет) заложником ситуации. Поэтому мы отобрали несколько простых и действенных практических советов о том, как защитить своего ребенка от жестокого обращения и сексуальной эксплуатации.
Создать такие взаимоотношения в семье, когда ребенок может свободно обсуждать со взрослыми любые проблемы, когда он будет доверять и знать, что он может поговорить на любые темы. Поощряйте ребенка к тому, чтобы он делился с вами сокровенными переживаниями – это одно из наиболее важных условий, которые помогают избежать беды.Набраться терпения и научиться внимательно слушать ребенка, когда он рассказывает о событиях своей жизни, о друзьях или знакомых. На первый взгляд, ничего не значащие фразы типа: «Мне больше не нравится этот учитель» или «Я не хочу, чтобы этот дядя приезжал к нам в гости» могут нести в себе важное сообщение. Мягко и спокойно выясните у ребенка, в чем причина изменившегося отношения.
Научиться задавать ребенку вопросы о его переживаниях, страхах и огорчениях. Быть в курсе взаимоотношений ребенка с другими детьми и взрослыми. Секретность, окружающая взаимоотношения ребенка с другими людьми, должна насторожить. Всегда знать, где ваш ребенок и с кем.
Научить ребенка доверять своим чувствам, интуиции. Таким образом, он сможет распознать возможную опасность и избежать ее.
Поддерживать право ребенка на отказ обнять или поцеловать любого взрослого, если он этого не хочет: эти ласки, даже со стороны родственника или близкого знакомого семьи, могут быть неприятны ребенку. Альтернативой им может стать доброжелательный разговор или рукопожатие как выражение теплых чувств.
Научить ребенка уметь различать хорошие, плохие и смущающие прикосновения. У подобного проявления чувств на самом деле есть довольно простая для запоминания градация. Научите ребенка распознавать ее. Так, хорошие прикосновения всегда приятны, как объятия тех, кого ребенок любит, или как дружеские рукопожатия. Плохие прикосновения причиняют вред и оставляют неприятные воспоминания, от которых хочется избавиться и которые могут ранить душу. Смущающие прикосновения приводят в смущение, нарушают покой, вызывают непривычное волнение.
Может ли здоровый родитель стать садистом, или почему психопаты не чувствуют вины?
Большинство из наиболее нашумевших случаев насилия над несовершеннолетними за последний год произошли в Алматы. Преступления объединяет не только хладнокровная жестокость, с которой они были совершены, но и тот факт, что главными фигурантами в них выступили родители. Психолог-супервизор, член экспертного совета Ассоциации психологов Республики Казахстан, член общества развития аналитической психологии, кандидат педагогических наук Айгуль Садыкова рассказала Zakon.kz, почему родителя-садиста практически невозможно остановить до совершения акта насилия, и почему большинство из них необходимо лечить, а не судить.
Проявления жестокости в обращении с ребенком делятся на несколько категорий: физическое насилие, психологическое, сексуальное, а также пренебрежение нуждами ребенка. Физическое насилие проявляется с малого: шлепки по попе, голове, лицу. Психолог отметила, что такой вид насилия считается приемлемым и в обществе уверены, что в нем нет ничего страшного. В 2009 институт социальных исследований проводил опрос среди пяти регионов Казахстана среди родителей, детей и экспертов (педагоги, сотрудники комиссии по делам несовершеннолетних). Один из вопросов к родителям включал в себя пункт о применении физического наказания. Подавляющее число респондентов отметило, что бьют детей в воспитательных целях.
«Самое ужасное, что это не считалось чем-то плохим, люди были уверены, что это нормально. Более тяжелые формы насилия – это сильные удары, удары предметами, когда кидают ребенка, швыряют об стену, тушат сигареты. То, о чем идет речь, когда детей поместили в холодильник, это уже патология. Это родители-психопаты и садисты. Это психические отклонения и не норма. К сожалению, их в Казахстане не диагностируют до того, как человек что-либо не совершит. Как правило, их психически не лечат, а ведут уголовное преследование», — отметила Айгуль Садыкова.
Психологические патологии (отклонения) делятся на два типа: органического плана (врожденные) или приобретенные. Людям с психопатией легко ударить другого человека, неважно, ребенок или нет. У таких людей отсутствует совесть. Как пояснила психолог, психопаты и садисты не чувствуют вины. У таких людей просто отсутствует функция остановки или «стоп», как назвала ее эксперт. При этом шанс на то, что такой человек вовремя сделает правильные выводы и пойдет лечится к специалистам, весьма мал.
«Но бывает и такое, что психопатия развивается у человека. Зачастую это связано с тем, что он рос в ужасных условиях, если его родители совершали насильственные действия над детьми. Очень часто те же педофилы сами были жертвами насилия. Если человек вырос в этой среде, для него это естественно. Если у родителей не было «стопов», его могли спокойно ударить, естественно, он вырастает и продолжает цикл садизма. Маловероятно, что такие люди вырастут и пойдут к психологу. Таким образом они отыгрывают свои травмы на тех, кто слабее, как правило, это дети. У них как бы спит этот «зверь», который время от времени просыпается, они не могут это контролировать и совершают акты насилия», — добавила психолог.
Усугубляют действия людей с психическими отклонениями, конечно же, два основных фактора: алкоголь и наркотики. При этом на заложенные поведенческие функции зачастую не оказывают должного влияния достаток или уровень образования. Однако, чем беднее человек, тем у него выше уровень стресса. С годами уровень агрессии у таких родителей не то, чтобы усиливался, он просто не прекращался. Таким людям психологи могут помочь только при условии, что они сами осознают, что они садисты, и хотят от этого избавиться. И при условии, что они продержатся длительный курс терапии.
«Пока осознанность населения не станет выше, а законы не начнут исполняться неукоснительно в каждом случае. Тогда, конечно, страх перед неотвратимостью наказания, будет тем самым «стопом» внутри таких людей. Хотя в состоянии аффекта человек фактически не может себя контролировать. В этих случаях даже страх не сможет его остановить. Сейчас усиливается общее состояние коллективных психических факторов. Сейчас у людей очень высокий уровень тревоги. Куда не пойдешь, все очень мрачные, мало кто улыбается, очень много агрессии на дорогах, на улице, в магазинах – где угодно. Внутри общее состояние коллективного – очень тревожное. Страх за будущее. Это все повышает уровень стресса у людей. Сегодня он намного больше, чем 5-10 лет назад. Обыгрывание тревоги часто происходит через агрессивное поведение, а дети – самые уязвимые слои населения, на них проще всего выместить агрессию», — подчеркнула эксперт.
Пытки и издевательства над 13-летней девочкой в Алматы. Какой диагноз можно поставить матери?
Оценку ее психике можно дать однозначную – у нее психопатия. Она нездорова. То, что она выбрала эту девочку из трех сестер, это можно назвать по-простому — «она стала просто козлом отпущения». Есть такие случаи, когда агрессия выплескивается только на одного человека. Могу предположить, что это связано с отцом этого ребенка. Она всю злость отыграла на этой девочке и, видимо, почувствовала однажды эффект одномоментного облегчения. Эффект у нее сыграл и ее психика закрепила, что через такое обращение ей становится легче. Я могу предположить, что она абсолютно не осознает, что делает. Она не думала, что выберет именного этого ребенка. Причины были внутри нее: например, что девочка плохая и она имеет право срываться на ней из-за того, что с ней что-то не так. Но это мои гипотезы, я не говорила с матерью. В целом это вопиющий случай. К сожалению, все это скажется на всей оставшейся жизни девочки. Как бы ее не любили впредь, ей требуется длительная и сложная терапия. Она на всю жизнь останется травматиком, к сожалению. И мать, конечно, нужно лишать родительских прав. Я не верю, что она к другим девочкам относилась прямо с такой любовью, хотя проявление психики бывают очень причудливыми.
Отец, забивший камнем сына на ВОАД. Что с ним не так?
Человеку, чтобы такое сделать, нужно иметь потенциал и предрасположенность внутри. Так как он был в алкогольном опьянении, заглушка у подобных людей, связанная с подавлением агрессивных импульсов, ослабевает. Воля подавляется и человек становится более распущенным. Я не думаю, что это единственный случай проявления садизма. Конечно, не камнем, но ребенка уже били. Либо вариант, что в голове у него перемкнуло. Я не верю, что человек в один момент стал монстром и никаких проявлений до этого не было. Садизм и есть проявление психопатии. К сожалению, диагностировать их на начальной стадии, сегодня нет ни юридических, ни физических возможностей. Поэтому подобное насилие будет всегда. Выпивают многие люди, но в состоянии алкогольного опьянения проявляется негативная сторона человека, его личности. Психопатии проще проявляться после алкоголя. Чем психопаты отличаются от обычного человека? У них есть импульс внутри, они сразу его отыгрывают, не сдерживая его внутри, чаще всего – физически. Он сначала сделает, потом подумает. Это особенность личности. Совесть — это то, что позволяет нам включать «стоп» в проявлении негативных поступков, а им — нет.
Как узнать родителя-садиста?
По мнению психолога, распознать родителя-садиста на ранней стадии довольно трудно. В основном выявляются они только после того, как уже совершат насилие. Превентивные меры могут быть только со стороны государства, органов опеки или школ, считает Айгуль Садыкова. Других возможностей нет. Например, есть признаки, по которым можно четко определить, что происходит с ребенком.
При этом есть целый ряд явных признаков. Человек ведет себя постоянно агрессивно, дергает ребенка при посторонних, учителях. Может ударить, обматерить. Есть и другие признаки, что с ребенком что-то делают, самый явный – синяки. Однако их легко скрыть под одеждой. Также следует обратить внимание на то, что ребенок вдруг поменялся. Например, был активным — стал пассивным. У него может быть болезненное отношение к замечаниям и критике. Пытается скрыть причину повреждений или травм. Может заискивать перед другими людьми, быть слишком уступчивым перед ними. У него падает успеваемость в школе или она всегда стабильно плохая. Таким детям, как правило, очень трудно общаться и налаживать отношения с другими людьми, в первую очередь со сверстниками. Часто лжет, становится слишком взрослым. Если ребенок все время жесток по отношению к животным и другим детям. Все время ломает что-то, устраивает поджоги.
«В совокупности это все дает повод думать, что с ребенком что-то не так. Неоднократно обращается за медпомощью, частые переломы или ушибы. Если это носит системный характер. Бывает, что взрослые рассказывают про травмы то, что не соответствует действительности. Когда взрослые почему-то медлят в обращении за помощью в случае перелома или ушиба. Если ребенок рано начинает курить, потреблять алкоголь, часто уходит из дома, промышляет кражами – это тоже признаки», — дополнила список психолог.
Если вы дочитали материал до конца, то уже поняли, что на некоторые вопросы из подзаголовков здесь нет ответа. Единственная причина — выводы из написанного каждый должен сделать для себя самостоятельно. Никто не даст более дельный совет, чем ваше сознание: ударить или нет, накричать или поговорить, что делать в каждом конкретном случае… Это все уникальные ситуации, при которых самое главное — сохранить самообладание. Правильного выбора на самом деле никогда не существует — есть лишь причины, решения и последствия.
В материале использовались выдержки из казахстанского методического пособия «Мониторинг защиты детей от жестокого обращения и сексуальной эксплуатации».