Клонирование овечки Долли в Великобритании стало одной из сенсаций конца XX века. Хотя родившаяся в 1996 году овца-клон не отличалась хорошим здоровьем, ее считают самой знаменитой овцой в истории науки. Однако мало кто знает, что первые успешные опыты по клонированию млекопитающих проводились в СССР, где появилась на свет мышка Маша и двое ее «продублированных» сородичей, рассказывает IaNews.kz.
Электростимулируемый клон
Немногие специалисты в 1987 году обратили внимание на статью физиолога Левона Чайлахяна и его соавторов в пятом номере журнала «Биофизика», издававшемся Академией наук СССР. Между тем, в материале под скромным названием «Электростимулируемое слияние клеток в клеточной инженерии» речь шла о выходящем из ряда вон эксперименте. Авторы рассказали о новом методе «реконструкции клетки», т. е. пересадки ядра, который заключался в пропускании через клеточные мембраны электрического разряда. По словам советских ученых, к моменту начала экспериментов с клетками млекопитающих уже имелись успехи, достигнутые на беспозвоночных, рыбах и амфибиях (еще в 1948 году эмбриолог Георгий Лопашов клонировал лягушку). Опыты проводились на мышах-альбиносах, у которых в первый день беременности брались одноклеточные зародыши. Для эксперимента были разработаны специальные пипетки и электроды.
«Для проверки жизнеспособности 30 зигот мышей <…>, реконструированных электрослиянием, были трансплантированы в яйцеводы приемным самкам <…> по три-четыре клетки на приемную мышь. У трех из восьми самок родилось по одному детенышу, которые отличались по цвету шерсти от собственных мышат. По росту и поведению они не отличались в дальнейшем от собственного потомства реципиентов», — утверждалось в статье. Авторы делали вывод о перспективности электростимулированного слияния клеток — например, с целью получения «химер».
В ответ — молчание
Советские ученые хорошо понимали научную важность своих результатов. Первоначально статья с описанием эксперимента была отправлена в авторитетнейший британский журнал Nature. Однако редакторы не удостоили советских авторов каким-либо ответом. Есть вероятность, что публикация не соответствовала формальным критериям — известно, что у Nature крайне жесткие правила отбора материалов. Почему Левон Чайлахян в итоге ограничился обнародованием данных в узкоспециальной «Биофизике», не оповестив научно-популярные и общественно-политические издания — неизвестно. Возможно, потому, что в те времена громкий термин «клонирование» был не на слуху. Да и сами экспериментаторы, говоря об инженерии клетки, не имели в виду «копирование» организмов с заданными свойствами и восстановление вымерших видов животных.
Уже после того, как Ян Уилмут и его коллеги вывели овечку Долли на ферме в Шотландии, академик Чайлахян попытался вернуться к вопросу о советском приоритете в деле клонирования млекопитающих. Однако сколько-нибудь существенной поддержки в РАН он не добился. Стоит отметить, что результаты, достигнутые британскими эмбриологами, значительно отличались от достижений советских предшественников. Уилмуту удалось получить клона из клетки взрослого организма, а не эмбриона (правда, лишь одного на 277 попыток). За год до этого, подобно советским коллегам, шотландцы экспериментировали с эмбриональными клетками, в результате чего на свет появились овцы Мораг и Меган, которые технически также были клонами.
Неудачи русских ученых в деле популяризации своих достижений весьма характерны для отечественной науки. Во многом такая ситуация сложилась именно в советское время, когда исследователи замыкались в своих институтах и не имели необходимости понятным языком рассказывать обществу о своих разработках.